Не думать о красной обезьяне

[June10]

Есть такая невыполнимая задача - не думать о красной обезьяне. Вот именно ее решению посвящена эта запись.
Пишу Мозгошмыга. Видимо воображение, вдохновленное отсутствием рамок Канона, Приличий и Здравого Смысла, решило выписывать жуткие кренделя. Материала столько, что хоть упишись, только вот многие идеи попадают в корзину из-за куцости. А не думать о них уже не получается(((
Вот решила для этих идей завести пост, будет хвостатый вбоквел от Мозгошмыга.

@музыка: "I concentrate on you" by Antonio Jobim

@настроение: Мир катится к чертям, и я за ним не поспеваю

@темы: артешки и прочие монстрики, родной язык, аффтарство

Comments

[June10]

В теплой светлой библиотеке.

«Он решил, что теперь его настоящее имя — больше не тайна для окружающих и можно уже не маскироваться, ведь ходить гораздо сложнее, чем летать и, кроме того, прошло слишком много времени с тех пор, как у него была настоящая пища. Теперь у него будет много превосходной еды.»
Станислав дочитал до последней точки, нежно погладил корешок книги и вернул ее на место.
– Хорошая сказка, не правда ли? – участливо спросил наблюдавший за ним паренек.
– А кто тебе сказал, что это вымысел? Все ваши сказки – лишь тени правды. Хочешь узнать, как все было на самом деле?
– Спрашиваешь? Рассказывай скорее!

Сказка о роботе под прикрытием

Артур Уизли очень любил батарейки. Согласитесь, нет ничего приятнее, чем аккуратно поддеть тонкий листочек железа, дрожащими пальцами вынуть литиевый цилиндрик и, воровато оглянувшись по сторонам, схрумкать его.
Впрочем, вам-то наверное, не понять, вы же не робот сорок третьего поколения модель «Изобретун». Вас не собирали по шурупикам на заводе в Болоте Эпидемий проворные роботы-технари, не отправляли закутанного в пузырчатый целлофан на Землю, не отправляли в далекое прошлое, даже не дав задания.
В общем, попав в двадцатый век Артур сперва слегка растерялся – ни тебе станций подзарядки, ни карманных атомных реакторов, ни даже самого завалящегося вечного двигателя. Куда пойти-податься бедному маленькому роботу, которого со всех сторон окружают чудики в балахонах с волшебными палочками? Подумать только, волшебные палочки! Ну вот что только люди не выдумают, лишь бы наукой не заниматься! Никакая это не магия, а простейшая теория внутренних энергетических импульсов, в будущем это любой кухонный робот знает.
Но Артур на всякий случай прикинулся маленьким волшебником. Учился, рос, работал, женился, детей заводил – все как все. Ребятишки у него получались на заглядение, один другого гениальнее, и ведь что приятно, никакой магии – сплошь генетика. Жена ему попалась хорошая, на странности внимания не обращала. Детишкам до причуд папеньки дела тоже не было, у них своих проблем масса – любовь, война, экзамены.
Вот только младшенькая, Джинни, кажется, знала его секрет. Нет, не зря Артур назвал ее в честь Джинна-95, замечательного кухонного робота и его собатареечника. Дочка всегда приносила ему батарейки, причем не безвкусные разряженные или прогорклые нераспечатанные, а именно такие, как он любил – после недели работы.
Зачем исправно работающему механизму столько энергии? Просто Артур ждал и верил, что однажды его непутевый хозяин пробьется сквозь время и пространство и даст ему задание. Ведь не могли же его отправить в этот чудаковатый мирок просто так, без цели. Даже у робота должна быть Цель.
Вот Артур Уизли и ждет - скромно растит детей и втихомолку кушает батарейки.

[June10]

В гостиной.

Через час вишневое полено прогорело, в теплой полутемной гостиной воцарился сладкий с горчинкой аромат. Была тепло и уютно, хотелось поудобнее устроится в кресле, укутать ноги пушистым пледом и, прихлебывая душистый горячий чай, слушать сказку.
– Станислав, расскажи что-нибудь! – попросил мальчик, который давно уже перестал быть ребенком. Ему уже с хвостиком за двадцать, он самодостаточен и успешен, и тем трогательнее его желание верить в сказки.
Мозгошмыг пересел на каминную полку и задумался, о чем бы сегодня рассказать своему великовозрастному слушателю. Тут взгляд его упал на притаившуюся за вазочкой с конфетами книгу. «День Триффодов» – то, что надо.
- Ну слушай…

Сказка о Грозе растительного мира

Грегори Гойл не доверял растениям, ну, то есть, совсем не терпел их. В школе юноша старался держаться от гербологии, профессора Спраут и ее теплиц подальше и забросил этот жуткий предмет при первой возможности. Грег представить себе не мог, что высокоорганизованная форма жизни, наделенная челюстями и шипами, не вынашивает наполеоновских планов по захвату мира. Растения, видимо, что-то знали о его подозрениях. Стоило юноше чуть зазеваться – кактус боксерский давал дружеского тумака, боа-лиана мечтала задушить в объятиях, а бамбук-захватчик окружал непролазными дебрями. Самым возмутительным, правда, было поведение венериной мухоловки. Когда этот капкан на стебельке понимал, что добыча крупновата, он со злости начинал плеваться недопереваренными мухами, что, согласитесь, форменное свинство.
В общем, счет к хлорофитовым у Грегори был внушительным. Но самым большим кошмаром слизеринца были растения говорящие. Он даже иногда просыпался по ночам от того, что к нему на огонек забежала болтливая бегония. Вы скажете «растения не говорят»? Так это только пока и исключительно стараниями Грегори. Он не просто так ополчился на этого хлюпкого идеалиста Лонгботтома – тот вел разработки «Голос Цветов». В рекламных брошюрках гриффиндорский мечтатель писал, что «Голос Цветов поможет человеку стать ближе к природе, понять мир вокруг, говорить на одном языке». А Грегори полагал, что, как только у цветочков появится речь, они сговорятся меж собой и объявят Первую Цветочную Войну. А если учесть, сколько на Земле растений, война эта будет молниеносной и до победного конца.
Именно поэтому Грегори, как мог, мешал Лонгботтому – оппонировал в диспутах, мухлевал с грантами в Минестерстве, посылал громилловерзил в лаборатории гриффиндорца. Пару раз ему даже пришлось обратиться к тетушке Белладонне (двоюродной внучке троюродного брата крестного Грегори), чтобы она прислала своих мафиози.
Сам Грег своими руками трижды сжигал запросы Лонгботтома на редкие растения. Для того чтобы иметь возможность наложить на них тяжелую лапу, слизеринцу пришлось пойти работать в Тайный Отдел. Местечко было в общем теплое, коллеги – понятливыми, а шеф никогда не ругал подозрительного юношу. В кабинете начальства растений не было, что без слов говорило о мнении главы Невыразимцев.
Полный невеселых дум об упрямом Лонгботтоме, который снова накатает заявку на малазийский поющий горошек и кабачки Элвиса, Грегори закрыл свой рабочий кабинет, поднялся в Атриум и вышел в город.
Стояла весна, Лондон зеленел: наглые одуванчики пробивались сквозь асфальт, чахоточная газонная трава тянула свои листики к солнцу. По городу неспешно шел Грегори Гойл, одинокий воитель, гроза растительного мира.